Давно забытая планета - Страница 39

К оглавлению

— Кому это — вам?

— Ну, бабам из бараков.

— Бревна где возьмете?

— В лесу.

— Кто же вас в лес пустит? Да еще с топорами.

— Господин, не бери в голову. Это моя забота.

Умник рассмеялся.

— Завер, не смотри, что она маленькая. Совсем недавно эта девка шлем воина носила — волосы еще не отросли. Ты не видел, чем она дома занимается — с утра до вечера оружие мастерит и по стенам развешивает.

— Кто ей разрешил?

— Скар, кто же еще. Велел дом охранять.

Кузнец посмотрел на девушку с интересом. Сандра потупилась и покраснела — что-то еще будет, когда Скар вернется.

— Иди в кузню, покажи, на что способна. Потом поговорим.

Девушка подбежала к порогу, неуверенно остановилась.

— Можно?

— Можно, пока я добрый. Ты только это — титьки не оголяй. Это кузня, а не что-нибудь.

Она вбежала внутрь, тщательно отобрала инструмент, примерила молот к руке. Задания не боялась. Подковы — это единственное, что у нее получалось лучше, чем у Кима. Отец Кима, кузнец, учил работать по железу всех мальчишек. Не прогонял и девчонок. Обучение всегда начиналось с подков. Для большинства на этом и заканчивалось.

— Господин, рукоятка толстая. Можно, я по руке обстругаю?

— Я те обстругаю! Лучший струмент мне попортишь!

Сандра улыбнулась, одела кожаный фартук, подбросила уголька, кивнула женщине у горна. Та принялась качать воздух. Загудело пламя.

— Учитесь, шалопаи, как работать надо! — кузнец ощупывал и оглаживал подкову мозолистыми руками. Сыновья пристыженно молчали. Подкову пустили по рукам, сравнивали с другими из ящика у двери. Сандра устало присела на порог.

— Ты, девка, это, ко мне хочешь? Сколько за тебя Скар запросит?

— Бесполезно, Завер. Лось за нее двенадцать лошаков предлагал, Скар не отдал. — сказал Крот.

Кузнец вздохнул.

— Мне бы такую, я бы тоже не отдал.

Сандра устало поднялась.

— Вы меня извините, мне бежать надо, корову доить. Потом в бараки заглянуть. Я завтра зайду, можно? — поспешила к дому, потом спохватилась, вернулась, сняла фартук.

Земля

Получил первый компьютер и тут же загрузил его под завязку. Он строит трехмерное изображение по данным гравилокатора. К сожалению, черно-белое, или в условных тонах. По плотности вещества невозможно судить о его цвете и прозрачности. Зато компьютеру можно приказать показывать прозрачным любой материал, если он тоньше двух-трех миллиметров.

Не могу удержаться от мелкого хулиганства. В коридоре рядом со столовой отгораживаю брезентом половину ширины, ставлю гравилокационную аппаратуру. С обоих концов брезентового тоннеля — по большому экрану. Сам прячусь в комнате и наблюдаю за происходящим по монитору. Вот к тоннелю подходит девушка. Удивляется, заглядывает за брезент. Гляди, гляди. Электронной аппаратурой у нас никого не удивить. Идет по тоннелю. На обоих экранах — она же, в прозрачной, как из гибкого стекла, одежде. Но зрителей нет, а из тоннеля экраны не видны. Первая рыбка сорвалась. Почти одновременно с разных концов в коридор входят парень и девушка. Опять сорвалось. Нет, не совсем. Девушка оглядывается и видит на экране парня. Краснеет и прикрывает ладошкой рот. Но не уходит. Первая рыбка клюнула.

Через пять минут с обоих концов тоннеля у экранов толкутся человек по десять. Каждую новую жертву, входящую в тоннель, встречают радостным ревом. Жертва ничего не понимает. Когда она подходит, экран еще пуст, когда выходит, уже пуст. Если в тоннель не входит следующая жертва. Время от времени кто-то из зрителей, прикрывшись ладошками, перебегает на другую сторону туннеля, поделиться впечатлениями. И тут в дальнем конце коридора появляется Анна. Действительный член синода Анна. Спешно меняю настройку. Анна проходит по тоннелю не теряя величия. На экранах она в обычной, непрозрачной одежде. Ее догоняет Лира. На секунду взглянула на экран, пробежала глазами по лицам, ускорила шаг. Пройдя тоннель, обе останавливаются у дверей столовой, что-то обсуждают. Восстанавливаю прозрачность одежды.

— Ууу, — разочарованно тянет кто-то. На начальство это не действует.

— Что не действует? — заинтересовалась Лира.

— Стриптизатор.

И тут в тоннель входит очередная жертва. Молодой парень. Лира краснеет, хмурится. Анна изучает с философским спокойствием. Подходит, заглядывает за брезент.

— Как ты думаешь, что бы это значило?

— Обычная компьютерная реставрация, — сердито отвечает Лира.

— Отнюдь… Здесь аппаратура какая-то. У этого парня на экране от ушей ободки да мочки остались. Глаза как у статуи, слепые, шевелюра исчезла. Да и картинка черно-белая.

— Тогда не знаю. Узнаю — всыплю!

— Если в мире происходит нечто необычное, — говорит Анна, — значит Дракон где-то рядом. Мастер! Выходи! Мы к тебе.

Выключаю аппаратуру и выхожу. Надо же было им так невовремя появиться. Вот интересно — Лира краснеет еще больше.

— Вижу, к нашему приезду ты подготовился, — приветствует меня Анна. — Объясняй, что это.

— Разумеется, последнее слово науки и техники. Гравитомограф.

— Эффектно. Только не все в комиссии поймут. Кстати, меня ты тоже раздел?

— Тебя — нет, а меня — не знаю. — сообщает Лира.

— Лира! После стольких лет вместе, как ты могла подумать, — говорю я, напустив, для тренировки, легкую обиду.

Сэконд

По дороге к баракам Сандра подводила итоги. Плюс — Умник, Крот, кузнец, баба Кэти и почти все женщины из бараков. Минус — Череп, матка. О Скаре думать не хотелось. Полные ведра оттягивали руки. В одном ведре парное молоко, в другом — простокваша.